— А с чего бы ей улетать? — изумился оборотень. — Она в тебе новую хозяйку признала. Кстати, когда успела ее своей кровью — то напоить?
Я искренне взмолилась, чтобы этот самый занявшийся курган из хвороста не стал моим погребальным. Ибо клятвы-клятвами, но против застилающей глаза злости не факт, что устоят. К тому же кто этих местных духов знает, может, у них амнистия по смягчающим обстоятельствам: состояние аффекта там и прочее…
— А-а-а… Ты это имела ввиду, — перевертыш выдохнул и повертел головой.
— Скажи, а этот Энпарс, он знает, как ты выглядишь в человеческом обличие?
Четыре часа тряски на поезде, два часа оздоровительной прогулки по просеке леса, радовавшего взор голыми ветками и грозящего просыпающимися от спячки клещами — все это шло в комплекте с интервью. Фотограф трепался о ерунде, я поддакивала.
При нашем появлении мужики повставали со своих мест: кто с завалинки, кто с колоды, на которой, судя по отметинам топора, рубили дрова, а кто просто перестал подпирать плечом бревенчатую стену.