Шкура же в ответ на наше зубоскальство лишь прошелся выразительным взглядом по разорванным штанам Брока. Теперь стыдно стало мне. Ну в чем дракон теперь пойдет?
— Даже если правда режет острее клинка, я предпочту кинжал в грудь, а не в спину.
Как оказалось, глаза мои все это время были открыты. Просто в какой-то момент мгла начала принимать очертания, истончаться, прорезаясь светом. Я моргнула. Потом ещё и еще. Каждый раз, когда веки поднимались, картинка становилась все четче, ярче. А до меня начало с запозданием доходить: не бывает в апреле стрекоз. И рогоз, что по ошибке обыватель зовет камышом, не зеленеет весной так отчаянно, как и кроны деревьев невдалеке.
Йон со мной молчаливо согласился. Похоже, от ночной прогулки не отвертеться.
Я подавилась вдохом. Вздрогнула. По горлу прокатился ком, рухнувший в живот и скрутивший все внутри в тугой узел.
— Вот и спасай тебя после этого, — недовольно проворчал оборотень. — Я как узнал, что тебя на казнь везут — рванул со всех лап. Не по следу шел, по зову крови — прямее такого пути только стрела…