Я чуть не взвыла! Все переговоры псу под хвост. Правдоруб, мать его блохастую!
Местный тузик до этого верил, что он боевой пес, и сторожил хозяйскую телегу, от которой на всю округу разносились визг, деловое похрюкивание, гусиный гогот и кудахтанье — видимо, крестьянин вез на ярмарку торговать живность. Но песий мир пошатнулся, когда его, как кутенка, сцапал матерый оборотень. Это ведь мы, люди, можем обмануться, а собаки — они старшего брата — перевертыша нутром чуют. И помалкивают.
— Зато оружие массового поражения, на которое массы смотрят и поражаются до дрожи в пятках, у нас дракон, — пошла я в атаку. — А тебя, Йон, вообще должны бояться все женатые мужики.
Меня словно перемкнуло. В голове отчетливо зазвучали слова дракона: «А ваши кнессы и вовсе не знают что такое стыд: берут своих жен первый раз на глазах всей толпы, едва отзвучат слова брачной клятвы».
Признаться, меня такая реклама насторожила ещё больше… Не есть неделю можно было не только потому, что остальная еда казалась не столь божественной, но и по более прозаичной технической причине. Но мой скептический взгляд не остановил разъярённую мужской подлостью Бажену.
Не успела уловить момент, когда напрягшийся, замерший словно статуя дракон вдруг, вместо того, чтобы отпрянуть и начать отплевываться, ответил мне.