– У нас ведь еще есть время? Мы же не опоздали, да? А если и так, то не может ли ваш оракул сделать для меня одно ма-а-аленькое исключение?
Признаться, такого заявления я от него не ожидала. Но, прежде чем я открыла рот, оракул внезапно шевельнулся и, нащупав мою похолодевшую руку, на мгновение ее сжал.
Плохо было другое – из раны медленно сочилась похожая на черный дымок и источающая знакомый запашок Смерти субстанция, от одного вида которой меня передернуло. И там, где она касалась перчаток, постепенно образовывались глубокие трещины, а местами и язвы, как если бы материализованная Смерть медленно разъедала толстую кожу.
– Не в этом суть. Главное, что он есть, и он материален. Тогда как наша сила… – Моран сделал крохотную паузу: – Не имеет материального воплощения. Она крайне изменчива, может давать внезапные всплески и, будучи по сути своей источником разрушения, не способна долго храниться в обычном сосуде. Именно поэтому бог-отец создал нас. И по воле его все могущество энергии Смерти, как это ни парадоксально, сосредоточено не в мертвом, а в живом сосуде. И веками передается из поколения в поколение, меняясь и совершенствуясь вместе с ним.
– Конечно. Но для вас это должно было стать неожиданностью. Как и то, что они окажутся родственницами.
Тяжело вздохнув, я подняла руки и, создав сразу несколько десятков световиков, отправила их кружить над землей. Сначала над самой поверхностью, прямо над головами вповалку лежащих моранов. Затем чуть выше, вокруг недосягаемого для меня постамента, заставив заклятия разбиться на пары и двигаться вокруг каменного основания сразу по нескольким траекториям.