– Разве это плохо? – рассеянно поинтересовался владыка, отворачиваясь и принимаясь за новый рисунок.
– Я тоже, – поддержала я, и Таалу неохотно опустил руку, а плясавший на ней сгусток бесследно исчез.
На вид – дети как дети. Бледненькие, потому что солнца ни разу не видели. Большеглазые и черноволосые, как все мораны, но при этом с заметно более мягкими чертами лица.
– Так точно, госпожа Нораатис. У нас не в ходу длинные имена.
– Почти, да не совсем, – улыбнулся Таалу, поднимаясь на ноги и заодно помогая подняться мне. – Для меня запах Норы всегда останется исключительным и неповторимым. И никакие другие ароматы не смогут его заменить.
– Вот именно, – мрачно подтвердил моран. – И как только это случится, его сосуд разлетится на части. Если, конечно, мы не успеем вовремя создать новый.