– Тысяча франков! – объявил маэстро Марлини молодому. – Тысяча франков, если дойдете до конца! И сто за попытку!
Но смотреть на благостную физиономию поэта не было больше никаких сил, поэтому я решил хоть немного привести его в чувства.
– Меня всегда интересовала тема восстания. По какой причине падшие лишились своей силы? Как заговорщикам удалось выступить одновременно по всему миру – в Старом и Новом Свете, Зюйд-Индии и даже Поднебесной? Особенно в Поднебесной, где, согласно мемуарам сподвижников Климента, у них единомышленников не было вовсе?
Я снял лист с мольберта и свернул его в трубочку. Мне стало легче, нет – действительно легче. Не знаю, было это особенностью таланта Шарля или вывертом человеческой психики, но всякий раз, когда рисовальщик выплескивал на бумагу мои фантазии, они тускнели и больше не рвали голову на части.
– Думаю, мой вопрос не отнимет у вас много времени…
«Что скрывает шифр?» – думал я, ясно отдавая себе отчет, что не узнаю этого никогда. Дядя предусмотрительно оторвал нижнюю часть фотографии с окончанием кода.