– Не помню чего? – спросил я, глядя на него сверху вниз. Потом прикоснулся к разбитой губе, но крови не было. Да и откуда кровь у мертвеца?
Пересилив себя, я сбежал по заиндевевшей лестнице и выволок на улицу сначала отставного судью, потом зарезанного лепреконом взломщика и вернулся за мавром. От повара не осталось ни клочка.
Мы переглянулись и зашагали к оставленному у центрального входа броневику. Раскинувшаяся со всех сторон чернота выгоревшей земли и полнейшая тишина удивительным образом действовали на нервы и словно понукали поскорее убраться отсюда и никогда больше не возвращаться. Страшно даже помыслить, что творилось здесь в день штурма.
Сразу за поворотом я остановил броневик, сам выбрался из кабины, отпер калитку и поспешил через черный сад, мертвый и мокрый, прямиком к каретному сараю. Первым делом притащил оттуда огнемет, затем сходил за боеприпасами к ручной мортире, а под конец приволок и ее саму.
– Приведи в порядок броневик и заезжай за мной в «Прелестную вакханку».
Так поступил бы любой, не знай он наверняка о бегстве графа, и я не собирался давать повод заподозрить себя в излишней информированности.