Вдвоем с дворецким мы спустили покойника на пол, завернули его и поволокли в дом. Елизавета-Мария подняла крышку люка, и нам осталось лишь спустить тело вниз и уложить его на лед.
– Сделаю в лучшем виде! – пообещал изобретатель.
– Констебли закончили обыск, – заявил он. – Вам лучше уйти.
– О нет! – улыбнулся я, убирая пистолет в кобуру. – Приношу извинения, господа, если мои действия напугали вас. Вы абсолютно свободны в своих действиях.
– Я ставлю под сомнение ваше право на него, его подлинность и сам факт отказа в погашении! – легко привел законник сразу три противоречащих друг другу аргумента, но меня так легко было не пронять.
Головорез ничего не ответил и молча упер в плечо приклад обреза, но выстрелить не успел. Сквозь шум ветра и дождя прорвалось характерное стрекотание порохового двигателя, а потом внизу мелькнула крыша полицейского броневика. Самоходная коляска медленно проползла по дороге и скрылась за кустами, чтобы вскоре появиться из-за поворота.