— Я спала, — она посмотрела на запястье, — целых два часа.
И стеллажи и книги тоже были покрыты толстым слоем пыли. Ладно, найдем другую стену, авось там дверь найдется. Мы с Муркой прошли рядов десять, прежде чем перед нами предстало открытое пространство с огромным столом посредине. На столе лежало тело крупного мужчины, покрытое толстым слоем все той же пыли. Это склеп какой-то? Что за несуразность хоронить людей в библиотеке?
Он неуверенно кивнул, продолжая стоять подле нас.
Охранник тихо выскользнул из библиотеки, впрочем, не отходя далеко. Амиа поднес к своему лицу лежавшее на столике зеркало. В нем отразилась зеленоватая кожа лица, приплюснутый нос, зеленые глаза, горящие ярким светом даже в темноте… и шрамы, тянущиеся от левого виска к подбородку, пересекая щеку. Амиа грустно усмехнулся, и провел пальцами по шраму. Какая женщина захочет единственного изуродованного мужчину на планете? Он не верил, что она вообще остановит на нем свой взгляд, а уж про прикосновение и говорить нечего.
— Ваше Господство, — пропел уже знакомый товарищ. — Позвольте мне узнать Ваши имена.
— Да, Мурка. — Подтвердила я. — Ой, я же листьев нажарила. — Развернувшись, уперлась носом в камзол нависавшего надо мной Ама. Он резко сделал шаг назад и смутился. — Поешь, и пойдем дальше. — Предложила я, все больше нервничая.