Ответа мы не слышали, зато отчетливо видели, как собеседник расплылся в широкой улыбке.
— Ну, с этим я сам определюсь, — отозвалась, не собираясь следовать его совету.
— То есть как «нечего»?! — возмутился док.
Да и сам он, похоже, не верил, что из этой затеи хоть что-то получится.
— Невидимость, как и у нас? — предположил Хендрейк.
Просторный зал, в который нас отвели, давил на психику стерильной чистотой и деловой атмосферой. Огромный овальный стол белого цвета с многочисленными стульями на одинаковом расстоянии друг от друга заставлял невольно почувствовать себя крохотным и незначительным. Нас было девятеро, полный состав экипажа Рейера Макнэлла, но на фоне более чем сорока мест создавалось впечатление, что мы — лишь небольшая горстка людей. Перед каждым стояла бутылка с минеральной водой и пустой стеклянный бокал. На потолке — круглый прожектор для голографических изображений. Одна из стен зала легко превращалась в огромный экран, хотя сейчас это едва угадывалось по своеобразным отблескам света. Искусственное освещение было включено, несмотря на то, что за огромными окнами стоял день, а жалюзи не были опущены.