— Я вообще паял провода, а в такие минуты я ничего не вижу и не слышу.
— Это если мы сами не проболтаемся, — добавил положенную ложку дегтя кэп.
— Звучит страсть как романтично. — Я постаралась скрыть свои эмоции за ехидством.
— Нет, когда перевешивал полку в гостиной, — не оценил юмора Макнэлл.
Вместо того чтобы спорить, врач откинулся назад и принялся сверлить меня взглядом. Так, что мне стало по-настоящему не по себе.
Поза Артура Макнэлла стала более расслабленной, и он кивнул. А я впервые заметила присутствие при разговоре третьего лица. Женщина, ниже ростом и лет на десять моложе Макнэлла, светлые волосы повязаны синей косынкой. Скорее всего, мать Рейера. Об этом свидетельствовала и та тревога, с которой она прислушивалась к диалогу. Стояла неподалеку, у самой стены, ничего не говорила, но ловила каждое мое слово.