«Когда-то я это делал. А теперь, когда он стал силен и прочно сцепился с телом… не знаю, милая. Ну-ка, отвернись и сделай вид, что занята своим делом. Не хочу, чтобы он заподозрил неладное».
Ведь тогда, быть может, уцелел бы кто-нибудь еще?
— Теперь они мне не нужны. А с предателями я разберусь и сам. Марсо, ты готов умереть?
Что ж, наверное, так и должно было случиться, что она вернулась туда, где когда-то нашла свою смерть. И где мгновения спустя началась ее новая жизнь. Вот и деревья стоят все те же. И так же тихо плещутся волны, оставляя на берегу широкие лизуны. Все так же виднеется за ними непроницаемый барьер из лилового игольника. Все так же молчат равнодушные звезды…
От трактов и дорог волчица благоразумно держалась подальше. Но иногда, забираясь на какой-нибудь пригорок, видела, как вьется пыль над прореженной человеческими руками чащей и как катятся тяжело груженные телеги, подгоняемые свистом кнута.
Он не знал, как дожил до утра — измученный и опустошенный. Он умер этой ночью. Предал свою Эиталле, а затем уничтожил и себя самого. Выгорел дотла и рассыпался, словно почерневшая от пламени, потухшая головешка.