— Нет, — бодро отозвался призрак. — Викран, смирись: отныне ты не только зов своим не пошлешь, но и не рыкнешь на нее лишний раз. Не говоря уж о том, что твоей главенствующей позиции в нашей маленькой стае пришел конец. Чему я, признаться, безмерно рад! Айра, а ты?
— Семь лет, — звучал в эти ночи в его голове тихий голос учителя. — Сумей удержаться семь лет, и ты успокоишься. Семь — важное число в жизни мага. Обычно во столько просыпается наш дар, столько мы учимся, столько познаем свою силу. И несколько раз по столько живем, как правило, умирая в годы, кратные семи: в двадцать один, сорок девять, семьдесят, девяносто один, сто сорок, триста пятьдесят… таковы законы нашего мира, Викран. Но тебе, поверь, еще рано познавать их настолько близко.
— Скажите, какой высоты водяной столб вам удалось создать в первый раз?
Осознав свою ошибку, призрак глухо застонал: Айра больше не была той девочкой, которую он знал. В ней сосредоточилась вся сила этого мира. Но Сердце не умеет различать добро и зло. Оно живет нечеловеческими категориями. И поступает как высшее, незнакомое с сомнениями или жалостью существо. Странное, чуждое, знающее неизмеримо много, но при этом не умеющее отличать хорошее от плохого.
— Что ты задумал? — тревожно шевельнулся перед Айрой призрак.
Класс шушукался и волновался, то и дело оглядываясь на новичка.