Рамон с обреченным вздохом отложил газету и развернулся ко мне.
– Многие ученые жертвовали жизнями ради науки, – спокойно произнес Александр Дьяк.
И это пугало. Пугало своей неправильностью.
Узенькая улочка с покрытыми копотью стенами домов и редкими квадратами мутных окон вывела нас к перекрестку, и впереди замаячили фабричные трубы, высоченные и увенчанные длинными клубами дыма. По счастью, сегодня ветер относил выбросы в сторону, и воздух в пригороде был не столь задымлен, как обычно.
Лепрекон наконец справился с крышкой и вытащил из ящика старинную ручную гранату – круглую, в литом чугунном корпусе. Находка озадачила альбиноса, он несколько раз подкинул ее к потолку, потом зачем-то принялся вкручивать фитиль.
– У меня тоже полно дел, – пробурчал тогда правый, выпрастывая из-под балахона цепочку с карманными часами, – а из-за непогоды мы рискуем застрять здесь надолго.