— Одну песню, почти, закончила, ты был прав, с магнитофона, вести нотную запись труднее.
— Что сейчас происходит в СССР? — спросил я, с трудом переваривая ответ на предыдущий вопрос.
— Очень нравишься. — я запустил пальцы в ее густые волосы и стал перебирать их — Когда я говорил, что ты настоящее чудо, я был искренним, но там, на глубине этого чертового пролива, я почти умер, а когда все-таки сумел вернуться, стал другим, я стал взрослым мужчиной, я чувствую себя, как взрослый мужчина, я говорю как взрослый, неужели ты этого не замечаешь?
— Мама, — тут же влезла Маша — ты ему всю мою прическу испортила, дай твою расческу, это теперь мой парень!
"Инициатива наказуема, пусть пашет" — подумал я, глядя на ее ножки, пока она мелькала по кухне, как челнок в машинке Зингера. Маша управлялась сразу на двух сковородках, а я потихоньку впадал в созерцательное состояние. Управилась она быстро, сполоснула большие тарелки и наложила мне целую гору жаренного картофеля, пристроив туда и стейк, себе положила гораздо меньше, но я не вмешивался, ей лучше знать. С сомнением посмотрев на стейк, очень уж он напоминал подошву от старого ботинка, я все таки решился на пробу, вопреки моим ожиданиям мясо оказалось сочным и мягким, уж получше тех шашлыков, которыми торговали в российских забегаловках. "Наверное, специи внешний вид портят, — подумал я — надо прикупить при случае, с хлебом, самое-то, и готовится быстро".
— А, откуда ты заешь, что Кристи настоящая?