– Я имею в виду тебя, не его, – поправился Миро. – Ты замешан в этом деле по уши, дружище, но у тебя есть мотив. А я и близко к нему не подойду.
– Не жалуюсь, – ответил художник, достал перочинный ножик со сточенным лезвием и начал править им затупившийся карандаш. – Ты не поверишь, сколько людей жаждет запечатлеть на бумаге свои кошмары и любовные фантазии.
– Понятия не имею, – признался я. – Возможно, к утру.
Альберт расплатился с извозчиком и направился к кассам, я поспешил следом, шипя сквозь зубы из-за боли в отбитой ноге.
– Лео, – вздохнула Елизавета-Мария, усаживаясь на кровать, – я бы рада, но это ты держишь меня здесь, не наоборот.
– Ничего особенного, перстень студенческого братства Мюнхенского университета.