Гном на ходу сгреб бороду в ладонь, задумчиво покусал кончик. На лице появилась улыбка.
Внутри купол орочьей хижины значительно меньше. Сквозь кривые плиты войлока, просвечивает небо. В дыру в потолке льется солнечный свет, в нем играют пылинки. Почему кажется меньше стало понятно через несколько секунд. Там полно перегородок! Орчиха отодвинула грубо плетеную ширму и отбросила полог. И мы сразу уткнулись в широкий очаг из черных трещиноватых камней, в котором под тонким слоем золы потрескивают угли. На широкой шкуре возлежит орк, пошевеливая пальцами широкой стопы. Он зыркнул на нас и цыкнул сквозь зубы длинной струей, обнажив обломанный клык с коричневым сколом. Потом, видимо распознав покупателей, поддернул широкие штаны, и одним слитным движением сел скрестив ноги.
- Вы что, сговорились? Никакой он не мой! - с досадой воскликнула девушка, однако тут же схватила меня за руку и прижалась.
- Да, я кажется тоже слышал. Играет наверное где-то мальчик. Бегает туда-сюда, лошадки, букашки... Знаете, как это бывает в этом возрасте.
- Сейчас будет стриптиз для бедных. Не боись, набедренную повязку трогать не буду. Давай, щелкай пальцами что-нибудь ритмичное.
- Тварюха мрачная, метров десять в длину. Да и в клюве зубы нехилые, но пасть где-то всего с метр. Это не тот зверь, что может целого орка одним глотком сожрать.