Обойдя все отсеки, Зиновий Петрович благодарил офицеров и матросов за службу. Проведал раненых, лежавшего в беспамятстве командира броненосца Игнациуса, выслушал доклад корабельного врача. Даже спустился в дышащие жаром котельные и машинные отделения, где обнял и расцеловал инженер-механика Обнорского и флагманского инженер-механика Стратановича, грязных, что черти, и совершенно валящихся с ног от усталости, как и все их люди.
Приказал, чтобы любой матрос из созданного по его приказу дивизиона живучести облазил все отсеки на корабле и мог показать их на чертеже с предложением вариантов прокладки рукавных линий для тушения пожаров, либо установки подкреплений переборок и горловин люков, для локализации затоплений. При этом трюмные офицеры должны были также предложить варианты перемещения грузов и контрзатоплений для выравнивания крена и дифферента. Через две недели флагманский инженер-механик Образцов доложил о достижении удовлетворительных результатов.
Сначала даже не поняли, кто и откуда стреляет, но быстро обнаружили прямо перед собой дымы, поднимавшиеся из тумана. В этот момент в просвет в дымке удалось увидеть сразу три корабля почти на встречном курсе. Толком разглядеть их не было никакой возможности, к тому же дым из труб японских крейсеров сносило на противника, ухудшая и без того неважную видимость, но, судя по всплескам, стреляли из среднего калибра. Тут же, перед форштевнем флагманского крейсера и шедшего вторым «Читосе», встали гейзеры второго пристрелочного залпа. Взревели сирены на всех четырех японских кораблях, и они начали набирать так некстати сброшенный ход.
Но решить все должна была третья ударная группа, под командованием капитан-лейтенанта Аояма, начальника 17-го отряда миноносцев и командира миноносца № 34. В его группу собрали все миноносцы, способные держать ход и имеющие торпеды. Это только что прибывшие 7-й, 8-й, и три уцелевших корабля 13-го отряда, а также остатки 17-го, 1-го, 11-го, 15-го и 20-го отрядов, уже побывавших в проливе, частично расстрелявших свои торпеды и имевших различные повреждения. В общей сложности у Аоямы набиралось двадцать вполне боеспособных миноносцев.
Обо всех обнаруженных кораблях немедленно сообщалось по беспроволочному телеграфу. Никаких помех не было. Но было перехвачено также несколько русских телеграмм из пяти-шести слов, смысл которых разобрать не удалось.
Двигались в четыре эшелона в сопровождении обоза из транспорта-мастерской «Камчатка», морского буксира «Роланд», позже переименованного в «Русь», шести транспортов и ледокола «Ермак». На Черном море снаряжались еще семь транспортов для этой эскадры, с которыми должны были встретиться где-то в пути. У транспортов был свой главнокомандующий – капитан первого ранга О. Л. Радлов. Грузить уголь планировали в подходящих для этого бухтах либо прямо в море. Обеспечение топливом на маршруте взяла на себя Гамбургско-Американская пароходная компания. Пополнять запасы провизии предполагалось в нейтральных портах, а также снабжением русского купца М. А. Гинсбурга и нескольких иностранных фирм, с которыми были заключены соответствующие контракты. За тыл и снабжение отвечал известный военно-морской администратор капитан второго ранга А. Г. Витте.