Немедленно все лучи прожекторов были развернуты в сторону новой опасности, но прежде чем это удалось выполнить, грянул еще один спаренный залп. А прожектора никак не могли нащупать противника в клочьях порохового дыма, даже несмотря на то, что вспышки выстрелов были хорошо заметны. Непроглядная тьма только еще больше сгущалась там, где не было слабых пятнышек света прожекторных лучей.
«Бодрый» выстрелил обе торпеды в «Идзумо», а «Громкий» и «Грозный» дали полный залп по оказавшемуся ближе всех «Ниссину», стреляя с 3 кабельтовых вдогонку. Отстрелявшись, миноносцы тут же отвернули вправо, встав кормой к японцам, и начали отходить, резко маневрируя ходами и меняя курсы. Уже на отходе «Бодрый» получил попадание шестидюймового снаряда в первый торпедный аппарат, который снесло за борт, а 76-миллиметровый снаряд пробил борт в корме ниже ватерлинии. Имелись также многочисленные осколочные повреждения. На «Громком» была разбита радиорубка и поврежден левый холодильник, а «Грозный», на отходе, получил попадание в рулевой привод и мог теперь управляться лишь машинами. На всех миноносцах были серьезные потери в экипажах.
Как только все собрались, Зиновий Петрович обратился к своим подчиненным с речью о том, что тот флот, что они ведут, есть последняя надежда России.
Только разгоревшаяся перестрелка прекратилась через шесть минут, так как противники потеряли друг друга из вида в сгустившемся тумане, после чего русские снова повернули на юго-юго-запад, продолжив преследование уже почти растаявших в дымке замыкающих крейсеров японской боевой линии.
Невольно отвернув от этой атаки, броненосцы сломали строй, и тут их из темной восточной стороны горизонта снова атаковали верткие миноносцы. Не видимые в ночи, они заходили в атаку на хорошо различимые на фоне вечерней зари силуэты броненосцев, дополнительно подсвеченных своими же прожекторами, и даже успели распределить цели.
С самого начала боя русские действовали очень агрессивно и стремительно, заставив противника загнуть дугой свою боевую линию и не давая ему опомниться, одним рывком заняв и прочно удерживая выгодную для себя дистанцию, позволявшую компенсировать недостаточную выучку комендоров и превосходство японцев в системах управления огнем. Кроме того, теперь русские бронебойные снаряды гарантированно пробивали почти любую броню японских броненосцев. К сражению в таком сумасшедшем темпе японцы никак не были готовы и не могли ничего противопоставить натиску нашей эскадры. Они просто пятились (пока пятились), сохраняя строй (пока сохраняя), но теряя один корабль за другим. Ошеломляющей неожиданностью для Того стало превосходство русских броненосцев в скорости над его флотом.