Также, исходя из опыта учебных стрельб, каждую артиллерийскую рубку оборудовали самодельным курсовым указателем и подняли туда по одному дальномеру из боевой рубки. Это позволило управлять огнем напрямую из неё и существенно повысило эффективность всей схемы управления огнем, особенно на большие дальности и при штормовой погоде со свежим ветром, когда брызги от разбивавшихся о борта волн долетали до мостиков и заливали оптику дальномеров и прицелы орудий. Подобные рубки, вместо уже разобранных марсов, изготавливались на «Камчатке» и для всех других кораблей.
Вскоре последовал четвертый залп, после которого наконец-то лучи зацепились за высокие борта «России» и «Громобоя», тут же отвернувших в сторону и прервавших огневой контакт. И в ту же секунду с носовых углов головные броненосцы прямо в лоб и правую скулу начали обстреливать еще пять или шесть кораблей.
Лучи прожекторов беспомощно заметались по поверхности моря, только усиливая общую сумятицу, а с востока и юга снова начали бить пушки крейсеров.
В 14:30 по сигналу ракетой с русского флагмана все их корабли, участвовавшие в этот момент в бою, начали отворачивать вправо, выходя из боя и прекратив огонь. Лишь третий в строю броненосец дал еще один залп, хорошо легший по «Фудзи».
Свои миноносцы отправили вперед на полном ходу, от греха подальше, заодно поручив им разведку маршрута. Но едва они начали набирать ход, из пробитых труб полетели снопы искр и показалось пламя. Хотели было одернуть их сигналом, но, видимо, сами миноносники поняли свою ошибку, прекратив «шуровать в котлах». Демаскирующие яркие снопы сразу исчезли, правда, давление пара поднять до максимума так и не удалось, и ход ограничился 15 узлами. Учитывая общую медлительность главных сил, это тоже было не плохо. Миноносцы быстро вышли из поля зрения, растворившись в темноте.