– Вот пройдохи! – восхитился Альберт мастерством выдуманных мной жуликов. – На ходу подметки режут!
– Электричество полагают всеблагим, но оно может быть и карающим, – прошептал старикан. – Подумай, каково было Густаву! – И, не отрывая от меня пронзительного взгляда сияющих глаз, он потянулся и рывком опустил рубильник.
Рамон стремительно ворвался в номер, я заскочил следом и повел фонарем, освещая комнату. Шкаф, кровать, стол у окна – спрятаться негде, но напарник так не считал.
– Чушь! – фыркнул инспектор. – Я не боюсь смерти! Что меня по-настоящему пугает, так это безвестность! Твой талант бессилен причинить мне вред. Ты ничего не можешь, Лео! Ничего!
Он выложил на стол объемную стопку документов и принялся раскладывать их, высматривая неточности.
– Всему свой черед! – нахмурился Бастиан Моран и вместе с медиком вышел из камеры.