– Зовите тогда… зови меня Санлисом, Павел, – легко перешёл я на предложенную манеру общения. По правде говоря, реальная разница в возрасте между нами не такая уж и большая, чтобы я чувствовал стеснение, обращаясь к этому взрослому мужчине на «ты». – Так о чём речь?
– Какое единодушие! – улыбнулась африканка.
– А? А-а, да, конечно. Планирую задержаться дней на пять и сразу же назад. Я буду очень сильно должен вам, мадам.
– Сначала проверка. Согласны? – собеседница смотрела только на меня, игнорируя моих спутниц, в которых видела телохранительниц и любовниц молодого европейца, дорвавшегося до зрелищ, которых у себя дома не видел.
И на фоне этой горы негативных последствий положительные результаты эксперимента были мизерные. Мне кое-как удалось стянуть большую часть энергии в виде капелек в нужную точку и там закрепить их. Но вместо ещё одного канала, расположившегося вдоль позвоночника, я заимел невнятную кляксу размером в ладонь, растянувшуюся во все стороны. Пока я сосредотачивался на ней, то бесформенное пятно энергии понемногу росло и преобразовалось в копию главного рудилиевого канала в организме. Но едва я брал передышку, как тот стекал по позвоночнику вниз, вновь превращаясь в кляксу. И это сопровождалось крайне болезненными ощущениями. К исходу второго часа опытов у меня зародилось чувство страха. До меня дошло, что я схватился за то, в чём не разбирался и рискую потерять то, что имею сейчас.
– Я хочу их захватить, – рядом легла Василина, прижавшись шлемом к голове ластавки, как до этого сделала та, чтобы лучше разобрать речь.