К этому времени у меня в голове уже почти воцарился порядок, и я подал мысль, которая уже однажды приходила мне в голову, но в тот момент я отказался от неё и никому не озвучил.
– Я слушаю, юноша, – поторопил меня Пантелей.
– Сколько лет этим старым перечницам? – со вздохом спросил я, вспомнив, как тосковал в своём салоне магии, когда приходили клиентки сильно преклонного возраста. Они занимали львиную часть моего времени не оказанием им помощи, а выслушиванием их болтовни, жалоб, сплетней и даже попыток сводничества, мол, есть тут на примете девочка – красавица, умница, комсомолка, спортсменка и так далее.
– Что? – встрепенулась та, услышав своё сокращённое имя, которым её иногда зовут остальные девушки. – Извините, я прослушала.
– Ну-ну, – покачал я головой. – Могла и спросить, вообще-то. Я задерживать тебя не стал бы точно. И мешать тоже.
Ко всему прочему Пантелей стал моим посаженым отцом, Ковалёва Ольга выбила себе должность посаженой матери.