Тела как такового не осталось; ссохшаяся плоть кое-как облепляла костяк и череп с пучком черных волос. Грудная клетка белела обломками ребер; должно быть, их повредили, когда доставали пули.
Я этого уже не чувствовал. Ничего не чувствовал, пытался выплыть из темной бездны забытья и не мог.
– Вскрывай! – приказал Бастиан Моран, оглянулся на Мориса Ле Брена и расплылся в довольной улыбке.
Миновав постовых на входе, я первым прошел в дом и повторил свой вчерашний маршрут. В комнате с креслом-качалкой оказалось не протолкнуться от сыщиков; они проводили обыск и скрупулезно составляли опись обнаруженных в особняке вещей. Откатившуюся к плинтусу гильзу обвели мелом, покойник лежал на полу, укрытый простыней.
А потом с улицы зашел Рамон Миро и стало не до того.
– Да в аду я его видел! – выругался он. – Если дернется, сразу продырявлю!