В общем, счастье есть. И плесковская молодежь стала тому примером. Я принес счастье им, а они – мне, ведь именно эти безумцы и сообщили мне, что Ольбард ныне правит Изборцем, крепостью и городком неподалеку от Плескова.
– Ничья? – поднял я бровь. – Ты так думаешь?
По палубе «Северного Змея» деловито прогуливался Медвежонок. Проверял лючки для весел и сами весла, уложенные вдоль палубы. Драккар – это не просто плавсредство. Это, считай, живое существо. Морской дракон, несущий нас над пучиной. И состояние его должно быть безупречным, иначе эта самая пучина скажет: «Ам!» – и наш хирд дружно угодит в сети собирательницы утопленников великанши Ран и, как следствие, навсегда лишится права набивать брюхо, блудить и кромсать друг друга за праздничными столами Валхаллы.
Без «тормоза» в виде кнорра «Северный Змей» настиг дичь меньше чем за час.
Я держу темп изо всех сил. Мне стыдно признать слабость. Будь моей компанией Медвежонок, Хавгрим, Гуннар… В общем, могучие мужи-викинги, я бы уже попросил пощады. Ну да они и так знают, что бегун из меня посредственный.
– Виги, Заря, Тулб! – произвел топовую выборку Бури. – Бейте тех, кто на корабле справа от «Слейпнира»!