Смысла отрицать очевидное не было никакого – дела в архиве выдавались под роспись, поэтому я просто кивнул.
– Мне клещами из вас каждое слово вытягивать? Когда он появлялся последний раз?
– Никакого общения с газетчиками! – объявил тогда банкир. – Вы не должны говорить о том, что увидите, ни с кем, кроме меня. Даже с полицией.
Я негнущимися пальцами расстегнул куртку, отдал ее вернувшемуся с ледника Теодору, ему же протянул мокрый котелок.
Что ж, аггельская чума – это не та болезнь, которую можно вылечить парой таблеток аспирина.
Слегка припадая на отбитую ногу, я спустился на первый этаж, взял с полки котелок и повернулся к выглянувшей на шум Елизавете-Марии.