– За шесть лет накопить столько долгов? – с уважением посмотрел на меня господин Левинсон. – Да у вас талант!
Я бросился наутек, и сразу снаружи будто таран ударил. Раздался страшный треск, но каким-то чудом створки выдержали и не слетели с петель.
Высокий, изможденного вида старик, по обыкновению своему, расположился под статуей Микеланджело. Перед ним стоял мольберт, в коробке дожидался своего часа десяток на совесть заточенных карандашей, и никого из завсегдатаев не смущал тот факт, что глазницы рисовальщика были пусты.
– Не вышел, – подтвердил Бастиан Моран. – Вам что-нибудь об этом известно?
Я представил, каково было лететь с моста в этом железном гробу, а затем медленно погружаться на дно без всякой надежды на спасение, и невольно ощутил нервную дрожь.
– Господин, – склонилась та над оттоманкой и протянула мне небольшой деревянный поднос с хрустальным кувшинчиком и высоким бокалом.