– Еще около двух тысяч набежит среди вольных, кто отправится в набег вместе с нами. И к лету я куплю три тысячи пехоты и стрелков среди наемных отрядов.
– Плевать, – Карл поставил заляпанный молот рядом с лежащим телом. – По дороге проверим. Если что-то полезное будет, себе оставим. Остальное отдадим дознавателям. Пускай роют и благодарят, что мы хоть что-то им в клюве притащили.
– Тысяча сейчас? Просто за обещание помочь тебе? И десять потом?
– Это за что его? Вроде бы выздоравливал, весной снова к ярлу собирались отправить…
– Вот ведь как странно, буквально только что кто-то говорил, что не проливал нашу кровь.
– Седжо, ты что, идиот? Сколько абордажник живет, знаешь? Максимум – полгода. Ну, если куда в командиры выбьется – так год протянет. А им лямку тянуть предлагают пять лет без перерыва. И это – когда война на носу! Я так думаю, если кто из каторжан запишется, так как раз к следующей зиме их кости и сгниют… Радуйся, что нас пока в казармы не загоняют. И старший говорил, что через неделю новых головорезов пригонят, как раз центральные районы чистят от разной швали. Кого прямиком в строевые роты, кого сюда, камень ломать. Так что нам работы хватит. И без приключений под облаками.