— Прохвост ты, — усмехнулся мужчина. — Ничего, мама быстро восполнит пробелы в твоем воспитании и наставит на путь истинный.
— Помнится, в прошлый раз Вам сама мысль о том, чтобы простить Кассэля, была чужда, а сейчас Вы даже не замечаете, что бессознательно пытаетесь его оградить от меня. Право слово, герцогиня, я не такой уж и монстр, как Вам кажется! Разве что самую малость, — лукаво сверкнул покрасневшими глазами мужчина.
— Если захочешь, когда-нибудь можем сюда вернуться?
… — Ты должна сказать мне спасибо, девочка. Твой Роан больше никогда не вернется, я избавил тебя от брака с мерзавцем. Скажи, где находится твоя семья, и я верну тебя им…
— Не совсем так, — грустно улыбнулся герцог. — Мерлина проклял не дракон, а женщина, любившая дракона.
Он ненавидел себя. За собственную мерзость и бессилие, за то, что он — непобедимый воин — не смог защитить свою семью, и все его умения и сила не могли оживить и вернуть ему жену и ребенка. Ненавидел себя за то, что он был жив, а они мертвы, за то, что выместил чудовищную боль и гнев на невесте Райверена, виноватой лишь в том, что подвернулась ему под руку в минуту приступа неконтролируемой ярости. Он отомстил — бесчеловечно, жестоко, безумно, но не получил и капли облегчения или удовлетворения от акта совершенного возмездия, лишь отравил свою душу еще большим ядом.