– Я приказал сдать оружие, бросай винтовку немедленно. – Пистолет капитана едва не упирается мне в живот.
Надо же, как больно! Я уже успел порядком подзабыть, что такое огнестрельное ранение. Жжение, боль, кровищи… Сознание не теряю, но правая рука как будто отсохла, блиннн! Как я дополз до дотов, не знаю, одно точно помню, что делал это очень и очень медленно. Затем меня, наконец, заметили свои и вытащили ближе к тылу. Уже там, вопя как свинья на бойне, дал перевязать себя санитару. Два крепких черных парня быстренько остановили кровь и обработали рану. Глянул под конец, когда морфий подействовал и стало полегче, бицепс на правой руке серьезно разорван, осколок, видимо, черт, ведь это моя рабочая рука!
– Тебе не по хрену? – ответил я. – Чего надо? Видишь же, отдыхает человек.
– Слышь, сержант, это что такое было-то? – Капитан ГБ тоже присутствовал на нашем маленьком концерте.
– Чтобы ты спрашивал! – усмехнулся я. – Давай вот стреляй уже, а я в сторонку отойду, послушаю.
– А почему схрон с оружием не сдал еще тогда, во время боев? Себе оставил, а зачем? Готовил преступление?