Подняли меня часов в семь утра. Вокруг уже была суета, но я, видимо всерьез устав, спал крепко.
– Сань, может, наших дождемся, нафиг нам лезть куда-то? – И это была не трусость со стороны напарника, а здравый смысл. Во-первых, мы уже полазали и за себя, и за того парня, а во-вторых, мы ведь не штурмовая группа, нам приказали убрать снайперов противника, расчистить дорогу, мы выполнили. То, что мы сюда заползли, вообще наша инициатива, если честно, было просто интересно, что тут фрицы за нору себе сделали, что даже мины их не берут? Оказалось, все очень даже просто. Та дыра, что нашел Петя, вела в бывший погреб под домом. Дом-то тю-тю, а погреб остался, хоть его и завалило прилично, но места, чтобы укрыться даже двоим, тут хватало.
– Нужна сложная операция, чтобы восстановить все функции, я-то просто собрал все на место, но…
– Вам повестка, распишитесь! – О-па! Это еще что за нафиг? Открыв дверь не полностью, цепочка мешала, но снимать я ее не стал, я увидел солдата. Самого настоящего морского пехотинца.
А в Калаче, точнее, рядом, на подъезде к городу, меня и взяли. Рыпаться было бесполезно. Документов на нахождение тут у меня не было, видок был еще тот, поэтому спокойно дал себя арестовать. В конце концов, что они мне предъявят? Вряд ли следаки в Сталинграде уже все раскопали и связали меня со сгоревшим домом и трупами чекистов в нем. Дезертирство могут повесить, конечно, но я попытаюсь отбрехаться. Все-таки у меня проездные хоть и на фронт, но от НКВД, да и направление на учебу сыграет свое дело. Заперли в какой-то комнатушке в небольшом домике на берегу Дона. Даже покормить успели, прежде чем вызвали на допрос. Следователь, или как их тут сейчас называют, старший лейтенант, встретил меня спокойно.
– Да, думаю, что если бы увидели, то вряд ли бы мы сейчас разговаривали.