В ухе у Хунты снова зашуршало. Старший «группы Два» склонил голову набок, застонал и длинно выматерился. Мастер и Крот обернулись к нему.
Ничего уже в ней не было от прежнего Боцмана, крикуна и балагура, человека редкой личной храбрости и широкой души. Так, обмылок.
– Ты когда Саймона в группу вернешь? – спросил Зигмунд небрежно.
– Охотно, – согласился Генерал. – Что у нас там дальше? – обратился он к Очкарику.
– Как беременная, ей-богу, – сказал подошедший Хунта. – А может?.. И чего мы тогда психуем?
– Думаешь, срываюсь? – спросил он ехидно.