Фельдшер мотоманевренной группы покряхтел, но все же достал заветную фляжку. Разлил каждому по чуть-чуть «наркомовских».
Пригибаясь, пограничники подбежали к длинному одноэтажному зданию насосной станции.
Тут же по ушам ударила тугая взрывная волна, за стенкой прилично рвануло. Потянуло кислятиной сгоревшей взрывчатки.
Правда, потом пришлось поэкспериментировать с огневой смесью, ведь стандартное топливо – «Flammöl-Nr.19» закончилось. Пришлось также повозиться, чтобы достать баллон с азотом для заправки малой вытеснительной емкости немецкого огнемета. Азот нашли в ремонтном батальоне, с «рембатовцами» договорились и о заправке огнемета. Правда, в ходе не совсем удачного «эксперимента» с огнесмесью один из пограничников получил ожоги. Нетяжелые, но пришлось обращаться в медсанбат. Тут уж самоуправство лейтенанта Ракитина пришлось прикрывать старшему майору Воронину.
Но тут выстрелила вторая «тридцатьчетверка», и загорелся уже немецкий танк – «средний-легкий» «Panzerkampfwagen-III». Почему его башнер стрелял осколочно-фугасным, а не бронебойным, Виктор так и не понял. Да и черт с ним! А вот посеченных насмерть осколками ребят уже не вернешь…
Как раз это и беспокоило лейтенанта Госбезопасности. Среди эвакуированных, прикрываясь «овечьей шкурой», были и настоящие «волки» – агенты Абвера. Хаос военного времени, спешка эвакуации, бомбежки эшелонов – все это создавало благодатную почву для проникновения вражеских агентов. Ночью над Сталинградом гудели моторы не только бомбардировщиков Люфтваффе, но и тяжелых «транспортников». С них сбрасывали группы парашютистов.