– Не, вот в этом ты явно не прав – не резон им «светиться».
Бронированный грузовик стоял на набережной примерно на равном расстоянии от двух волжских переправ. Бронированный кузов трофейного «Опель-Блитца» был сплошь забран брезентовым тентом. Это делало грузовик неотличимым от обычных армейских «грузовозов». Но в кузове под тентом притаился до срока крупнокалиберный пулемет ДШК. Сорвать тент с кузова было делом одной минуты. Второй бронированный грузовик под командованием старшины Хрящева и со «спаркой» скорострельных немецких пулеметов MG-42 в бронированном кузове под таким же тентом дежурил возле одного из медсанбатов.
Старший майор Госбезопасности Воронин приказал использовать в штурме дома с диверсантами свой главный козырь – маневренную группу Ракитина. В совершенно секретных документах НКВД, о существовании которых Виктор и не догадывался, она так и называлась. В кратчайшие сроки подопечные лейтенанта Ракитина доказали свою высочайшую боевую эффективность в сложнейших городских боях. Та спецподготовка, которую по своей инициативе проводил молодой лейтенант Госбезопасности, позволяла эффективно воевать в новых условиях, когда в городской застройке атаки можно было ожидать с любой стороны. То же самое относилось и к предложенной лейтенантом специализированной экипировке, в частности – к разгрузочным жилетам для бойцов спецгрупп НКВД и армейской разведки.
Все изменилось, как только на переправу подъехала телега с тяжелоранеными бойцами. Самоходная баржа, которая привезла подкрепление, должна была эвакуировать пострадавших на левый берег Волги. Тут-то немецкий снайпер и зашевелился – и выдал себя!
Вообще-то подобные рейды – это прерогатива армейской разведки. Но из-за потерь к специальным заданиям командование привлекало просто наиболее подготовленных и опытных бойцов. А таковыми были именно воины в зеленых фуражках, а еще – бойцы различных подразделений НКВД и местной милиции. Последние вообще выполняли функции проводников, хотя в развалинах Сталинграда мог сейчас заблудиться и старожил.
В ожесточенных боях за Сталинград пришлось отказаться от обычного порядка размещения командных пунктов и штабов всех уровней командования. Обычно устав требует, чтобы штаб дивизии находился в нескольких километрах от переднего края или, по крайней мере, в более глубоком тылу, чем штаб полка или батальона. Но в Сталинграде, например, штаб 62-й Армии в период уличных боев размещался рядом со штабами батальонов. От командного пункта армии до переднего края обороны часто было не более двухсот-четырехсот метров. И то, что было совершенно неприемлемо в полевых условиях, в Сталинграде являлось необходимостью. Более того – такая структура командования сыграла немалую роль в воспитании железной стойкости защитников Сталинграда. Солдаты всегда видели старших командиров и даже генералов рядом с собой – в окопах в самые тяжелые моменты боя. Такое боевое братство было поистине нерушимо!