– И еще, товарищ командир… Вот это, – в пальцах пограничника сверкнуло стекло. – Нашли ампулы в карманах диверсантов.
– Рисковать группой запрещаю! Можешь выдвинуть туда один из своих броневиков.
Виктор сосредоточенно рассовывал по карманам разгрузочного жилета запасные магазины к пистолету-пулемету. Проверил, легко ли выхватывается из низко висящей кобуры на бедре верный «Наган». Подтянул ремень, который крепил самодельную кобуру к ноге. Кобура была массивной, самодельной, поскольку вмещала револьвер с глушителем собственной, Ракитина, конструкции. В ночном бою бесшумный «Наган» превращался из вспомогательного оружия в основное. В подсумок на поясе легли четыре гранаты-«лимонки». Лейтенант подхватил пистолет-пулемет Судаева, вставил магазин на тридцать пять патронов и отвел назад затвор. Поставил оружие на предохранитель.
– Шах и мат! – провозгласил один из бойцов, занося над «вражеским» королем плексигласового ферзя.
А обратно те же баржи вывозили раненых и убитых – тысячами, десятками тысяч, но это была та высокая цена пока еще не свершившейся Победы, которую нельзя забывать и через века.
Но чего нет – того нет. Приходилось вот так – цепью, осторожно идти сквозь высокую траву и продираться сквозь колючий кустарник.