Фронтовой корреспондент и поэт Александр Твардовский и сам хлебнул фронтовой жизни. Прорывался из окружения под Ржевом в январе 1942 года, многое повидал лично. В отличие от веселой поэмы о неунывающем Василии Теркине, его поэтические строки «Я убит подо Ржевом…» потрясали глубиной душевных переживаний. За это и любили фронтовики Твардовского – за то, что знал он солдата, его простые, но вечные как мир желания и устремления.
– По местам, отдать швартовы! Малый вперед, – за кормой бронекатера взбурлила темная осенняя волжская вода.
Шестеро из восьми человек, включая лейтенанта Ракитина, были вооружены компактными пистолетами-пулеметами Судаева, остальные двое – самозарядными винтовками Токарева. На случай, если придется подавить противника сосредоточенным прицельным огнем. В этом случае СВТ-40 была просто незаменима.
Не без труда, но лейтенант Ракитин все же нашел нужное здание. Броневики остановились рядом, водители отогнали машины под прикрытие полуразрушенных, осыпавшихся стен.
Сделав пару добрых глотков «огненной воды», Виктор окончательно пришел в себя.