Огнеметчик осторожно подполз почти вплотную к амбразурам в стене полуподвального помещения. Щелкнул электрическим воспламенителем – из сопла огнемета вырвался здоровенный язык пламени и жадно лизнул бетонную стену, ворвался в проломы, из которых ранее велась стрельба, заклокотал внутри.
Того самого, который заповедовал своим подданным никогда не воевать с Россией.
– Вперед! За мной! – закричал лейтенант Ракитин, ведя в атаку своих ребят. – За Родину – за Сталина!
Возле околицы села навстречу пограничникам Оперативного отряда встретилась группа красноармейцев – в запыленных гимнастерках, но в руках – немецкие автоматы MP-40 у некоторых – наши «Мосинки».
В квартире раздались резкие хлопки пистолетных выстрелов. Диверсанты попытались сопротивляться даже в такой безнадежной для них ситуации. Виктор одним из первых ворвался в прихожую, преодолев дверной проем кувырком. И не зря – пули противно прожужжали над головой и продырявили стену, осыпав его штукатуркой. Ракитин дважды выстрелил по ногам мужчины, тот охнул и повалился на пол.
Солдаты, те самые, что играли в шахматы, убрали фигуры в деревянную коробку, служившую доской. Поправили одежду и, набросив шинели, все втроем вышли из подвала. Сколоченная из снарядных ящиков дверь раскрылась, впуская осенний холод, здесь, в приволжской степи, уже к середине октября были серьезные заморозки.