– Вы ведь подняли архивы, капитан Дженкинс, и знаете, что прецеденты были, – привычным уже мягким тоном продолжил игумен. – В триста шестнадцатом и четыреста первом годах. И с тех пор ничего не поменялось, наши принципы тверды, и мы не откажемся от них, несмотря на неудовольствие императора.
– Ничего-ничего, – сказал Чернецкий. – Все нормально. Она просто чудо. Моя прелесть.
Ну да, у них тут в общем тепличные условия. Умеренный прирост населения, порядок с кормовой базой, никаких катаклизмов, а если доходит до боевых действий, это скорее игра в войнушку. Здесь не любят умирать. Здесь жизнь сама по себе в радость.
Не ей передо мной – мне навытяжку стоять. Ни капли укора в глазах – только сочувствие и интерес.
Люди остались людьми. И если изобретение гиперов подарило человечеству крылья, то «прецедент Луны» указал путь развития: жадность привела к созданию межзвездных империй.
– Спасибо. – Дауд вошел и уселся в кресло напротив. – Тяжело?