А поскольку уровень автоматизации на современных звездолетах зашкаливал за все разумные пределы, механик на «Верной Минни» служил один. Он же – главный.
– Не стоишь ты того, чтобы грех из-за тебя на душу брать, – процедил я, поднимаясь на ноги.
– Ну, почему же, – ответил Виктор, – я был на выставке в Манеже, видел макеты.
Но истории – шестнадцать лет. Головнин, как и Москва, тоже не сразу строился. Уж если это форпост империи на Тихом океане – он должен выглядеть достойно. Там такой военный порт отгрохали – почище Кронштадта, Севастополя и Полярного-два.
Бурмистров посмотрел на Виктора начальственно, то есть как бы с трудом вспоминая, зачем его вызвал.
Разрывы ракет, что расширяются в косматые бороды, состоят из мельчайшей пыли, перемешанной с обломками машин. Эту пелену ненадолго разрывают ослепительные вспышки – пушки-гразеры превращают цели в снопы света.