– Разве я угрожал господину? Судья в городе защитит меня… Готов идти к нему. Вам тоже есть что предъявить судье?..
– Ну как, сегодня-то решишься? Глянь, нарочно тебе привели… Э, где там Трис затарилась? Выньте ее из угла.
– Ваш-то какой интерес лезть в наши игры… гражданин Русаков?
Раджив и боялся разговора с Григорием Дмитриевичем, и не хотел откладывать дело до утра. Сам-то он вряд ли заснет, но вовсе не это его пугало. А вдруг за эти несколько часов произойдет что-то непоправимое. Как там говорят русские? «Нужно ковать железо, пока оно горячо». А оно было очень горячим, просто раскаленным.
Думать мне позволяется; но о чем думать, когда в голове – ноль? Ясно только одно, что я – в клетке, какой бы размер она ни имела. Видно, что полость обитаема. Из тьмы во тьму уходят сортировочные конвейеры. Вдоль них – колеблющиеся красные огоньки, это рабы Кубхана. Сверху опускаются ковши и манипуляторы – там, наверное, крановые мосты и монорельсы транспортеров, но их уже не видно; если долго вглядываться, то прилетит лазерный лучик прямо в глаз. Иногда оттуда доносится что-то похожее на лай и урчание – это, наверное, робопес в добавление к охранникам – франкам и скиннерам. Если туда доберешься, он радостно похрумкает твоими костями.
– Сестра Евпраксия считает, что причина в вас. По крайней мере, одна из причин. Но она в любом случае будет молиться за вас.