Затем раздался благодушный смешок, и человек обернулся, одарив нас теплой отеческой улыбкой.
Вздрогнув, Лейс открыл глаза. Вонь, рванина и бритые головы. Бесстыдно косятся, заигрывают пьяные глаза, скользко блестят выпяченные губы.
– А вот с этой вашей карточкой нам ничего не прилетит?
– Не уверен, – не стал врать Дженкинс. – Но вряд ли робот пропустит такое название.
Государыня – вовсе не похожая на официальные портреты, скорее на юную барышню, которой впору бегать на танцы и читать любовные романы, – сидела в кресле. Длинные темные волосы струились вниз.
И тут же выругал себя за проявленную слабость. А с другой стороны, кому жаловаться, как не главврачу экспедиции. Иногда очень надо просто нажаловаться. Я ведь не каменный и чертовски соскучился по обычному человеческому разговору с соотечественниками. Увы, со мной мало кто готов откровенничать и в принципе нормально общаться. Парадокс: я на дежурствах во дворце вождя отдыхаю душой, а в нашем лагере – устаю.