Отвлекающий удар оказался настолько силен, что у фельдмаршала возникло сильное подозрение, что именно здесь состоится прорыв: кратчайшее расстояние до Смоленска. И он перебросил сюда резервы. Действовал по привычке ночью, еще не предполагая, что для нас это лучшее время суток. Полк «метел» принял по три зажигательных бака, ради этого на штатные места встали держатели внешней подвески и обработали на марше несколько крупных колонн. Следом за «бабками-ежками» шли гвардейцы 124-го полка с кассетными бомбами. Мы их в основном использовали против аэродромов, но тут такое дело… Немецкой пехоте досталось очень крепко. Так как на остальных участках дела шли не так гладко, то командование здесь ввело кавалерийский и танковый корпуса, которые подошли к Ярцево и взяли его. В резерве у Западного фронта находилась 68-я армия, которую тоже ввели в прорыв, усилив наступающие части. Авианаводчики дивизии постоянно находились на переднем крае и хорошо помогали во взаимодействии сухопутных войск и авиации. Командующий 68-й генерал-лейтенант Толбухин отдельно отметил действия 223-й БАД, особенно при форсировании реки Хмость. Там, действительно, пикировщики вынесли немецкую оборону красивыми точечными ударами. Затем на шесть часов заминировали подходы к реке, была наведена переправа, и части 68-й армии двинулись вдоль шоссе Москва-Смоленск дальше. В составе армии было пять гвардейских воздушно-десантных дивизий. Не выдержав напора, немцы начали более или менее организованно отходить, Но оставляемые ими заслоны тут же сносились артиллерией и авиацией, отход превратился в бегство. Часть немцев откатилась на Витебский укрепрайон, но большая часть осталась лежать в местных лесах и рощах. 16 июня Москва салютовала освобождению Смоленска.