Нейр не разговаривает со мной. Мы летим в неизвестном направлении, хотя в асмодуле наверняка есть спальный блок, а значит, и лететь никуда не надо, но мы летим, разрезая темные ночные небеса, все выше и выше, в черноту космоса.
— Не радуйся так, Леа. Ты пока просто не понимаешь, на что соглашаешься. Идем.
Невесту в красном оттаскивают на сцены, жених охотно следует за конвоем.
Уже с некоторым интересом наблюдаю, как Идес покрывают сетью, жрец и жених, наложив на невесту руки поверх сети что-то тихо шепчут, сеть начинает светиться и становится похожим на кокон, но вскоре впитываться в женское тело. Идес корчится в судорогах от боли.
От нечего делать заглядываю в каждую открытую комнату, исследуя пространство. Тоже зря. Когда в очередной раз передо мной распахнулась дверь, узрела весьма необычную спальню. Точнее кровать. Большая, в старинном стиле, с балдахином. И с весьма необычным… даже не знаю, как это назвать. В общем, под спальным местом оборудована низкая клетка. То есть сама кровать, ее остов, этой клеткой и являются, а на крыше матрас.
Я тороплюсь за широко и решительно шагающим дараи. Окин проходит в лучшую “ложу”, прямо в центре.