Пригнулся, когда девушка подошла поближе, и зарычал.
Зачем мне поеденный жених? Или покусанный даже.
— О да, я слышала, — Блондинка лизнула чай.
Вздыхала и шла дальше, спокойная и тихая.
И куда более человекообразна, чем я могла себе представить. Невысокая… то есть, мне так показалось, что она не слишком высока.
О шершнях думалось легко, как и о комарах, что стучались в стекло мелкой дробью. Некоторые садились, позволяя разглядеть и полупрозрачные тельца, и тонкие лапки, и свернутые нити хоботков.