– Не наше, а твое. Нужно нести персональную ответственность за содеянное. Смею надеяться, что про эту дыру в глобальных заданиях разработчики еще не пронюхали.
– Итак, мой внезапно поумневший ученик, – после довольно продолжительной паузы произнес Арчибальд, не сводя взгляда с огня. – Я предлагаю тебе стать моим вассалом и перекинуть точку привязки на Авалон.
– Спасибо, Милтай. Удачи тебе на новом месте. И поосторожнее там, Координатор, если захочет достать, то сам понимаешь.
– И не думал. Но проговорить не мешает. Ярый, твой выход. Бернард любезно дарит тебе антиграв в память о проведенных днях под его крылом, – хлестнув меня хвостом, каторианец нетерпеливо повел ухом. Я послушно призвал в свидетели Игру и пообещал молчать, как рыба, только если Бернард ответит мне на один вопрос.
– О, рад тебя видеть, дорогая! Такой фасад тебе больше подходит. Всегда считал, что женская внешность должна отражать внутреннее содержание. Герхард, ты зачем на нее Безмолвие повесил? Убери, повеселимся напоследок.
Приподняв ленту для Арчибальда, как и подобает младшему по чину, я держался позади «начальства». Полицейские обернулись на звук шагов, и мы с Арчибальдом получили возможность рассмотреть новенького. В отличие от Веснина, не воспринимавшего игровую магию, пожилой полицейский ощущал на себе полное влияние печати. Его лицо отливало синевой, ноздри и зрачки расширились, дыхание было учащенным и шумным. Но плохое самочувствие никак не сказалось на выправке. Он стоял, как на параде, а взглядом припечатывал, словно читал досье с лица. Такие держатся сугубо на волевых усилиях и твердом убеждении, что генерал не может быть слабее подчиненных.