И издохло. Десятки болтов и стрел добили его.
— Готов вернуться на гору? — поинтересовался Красный Рыцарь.
Пока Майкл пристегивал забрало, Джон из Рейгейта, оруженосец Плохиша Тома, надел ему на голову шлем. Ухмылка не сходила с лица гиганта все время, пока ему прикрепляли забрало.
— Ущерб, нанесенный растущим деревьям, может навлечь гнев Диких, — сказал капитан, — но валяющиеся на пляже ветки… — Он изобразил улыбку, вряд ли различимую сквозь дождь. — Вон там есть выступ. Соберите всех лошадей под ним, чтобы защитить от ветра.
— С людьми? — переспросил он. — Скверное дело. Должен признаться, мне доводилось в нескольких битвах сражаться с морейцами, но они по большей части были разбойниками. Мало удовольствия биться против других людей, когда под рукой общий враг рода человеческого. — Мужчина наклонился ближе. — Кто же тогда сражается с врагом рода человеческого на Востоке?
Старому солдату священник сразу не понравился, и поэтому он никогда ему не исповедовался.