И если присмотреться, то становилось понятно, что игрушками эти самострелы отнюдь не были. Необычно толстые дуги. Непривычно толстая тетива на каждой паре. Рычаг взвода, предохранитель, шептало переводчика стрельбы – можно было послать два болта разом, а можно – один за другим.
Лицо упырицы обратилось в маску смерти. Пасть распахнулась, раздирая кожу, челюсти разошлись, как никогда бы не раскрылись у обычного человека. Вампирша пошатнулась, однако устояла, с режущим слух воем вырвала дроты из груди – вместе с ошмётками собственной плоти.
Дверь спальни приотворилась сама собой и сама собой же и закрылась. Кот проводил пса взглядом, вздохнул совершенно по-человечески, и пристроился поближе к хозяину, положив лапки и голову ему на грудь. Тихонько замурлыкал, словно убаюкивая.
– Вот именно, – неожиданно поддержал её Петер. – Не твоё дело, приятель. И помни, что госпожа Вилья сотворит с тобой такое – если пожелает, – что все ухищрения охотничков этих лёгкой щекоткой покажутся.
Однако отпорный круг лопнул. Тварь выбралась из него и, не обращая никакого внимания на Алисанду и Вениамина, в несколько шагов исчезла во мраке.
У Вениамина закаменели скулы. Кулаки сжались до хруста.