– Кто потревожил дух Великого! – завыл он, и я понял, что проблемы начнутся у меня, если я не смогу переиграть ситуацию на его же поле. Обвинения в лжепророчестве обычно ничем хорошим не заканчивались для обвиняемого.
– Ой, ой, как страшно! – Тем не менее Никки перестала хихикать и, встав с кровати, подошла ближе. – Но прости, Макс, целовать тебя на прощанье я не буду.
– Все товары роскоши, золото, драгоценные камни…
– Лучше остановимся в купеческом караван-сарае, – чуть изменил он свое решение. – Такое количество людей не всякая таверна примет, тем более, скоро праздник.
– Все спрашивали меня о нем, – она опустила голову. – Меня словно никто больше не замечал, я чувствовала себя лишь приложением к своему жениху. Даже мой исповедник большую часть наших встреч говорил не о Боге, а о Максимильяне.
– Похоже, придется сделать третий меч, – вздохнул я, понимая, что обещание, данное мечу, нужно выполнить, тут же в голову пришло, что можно для этого огненного кристалла сделать двуручный фламберг. Так я обещание не нарушу и в то же время попробую отковать такую сложную вещь.