Кантопус на это ничего не ответил, чтобы не нервировать лишний раз своего Повелителя. Ведь Повелитель и так прекрасно знает, что делать это было нежелательно, так как могло привлечь к нему внимание.
– А сколько примерно союзников он может привлечь?
Я наконец пробрался сквозь толпу, Буратино ледоколом пробил путь мне и моим гражданским женам. Меня с сопровождением наконец заметили и посторонились, чуть кланяясь.
Остается надеяться, что это не я таким черствым стал, а шок после битвы.
Есть от рассарства еще приятности по мелочи – вроде повышенной регенерации, чувствования лжи, неуязвимости от атак душами: они рассеиваются от соприкосновения с моей аурой (может, и еще отчего, но это все надо проверять на личном опыте, а не хочется), – а также изменения внешности близких мне разумных. Так, очень похорошела гоблинка, и орчанка не осталась без изменений, вампиршу переделывать – только портить. Еще что-то… Собственно, всех свойств рассарства никто не знает. Приходится их выявлять на собственной шкуре, зачастую, как вы поняли, в буквальном смысле.
– Никак нет, господин! Разве стал бы ради какого-то барончика достойный дор Армиран собирать под свои знамена свободных рыцарей?!