Счета за наряды несколько превышали всю смету меблировки моего дома, но граф оплатил их недрогнувшей рукой.
С помощью горничной я все же сравнительно быстро собралась, дворецкий графа уже организовал пролетку — фамильную, татищевскую, и мы двинулись.
— Тебе стоит знать — госпожа Гершелева исчезла из лечебницы. Но ее обязательно найдут.
Кстати, надо сообщить прислуге, что я задерживаюсь. Хотя там и писать-то некому — и Евдокия, и Мефодий оба не шибко грамотны, и понимают только примитивный счет в деньгах, так что придется просить Лугова оповестить их о моем пребывании.
На одной из боковых стен сдержанно сияет перламутром мозаичное панно в метр высотой и три шириной, изображающее пруд с белыми кувшинками, на листьях которых и в воде расположились с полдюжины большеглазых лягушек. А Моне-то еще своих не нарисовал.
— А разве тебе тут плохо? — он чуть приподнял глаза от очередной стопки бумаг.